Симфония страданий в Анатомическом музее
(Информация не для слабонервных)
На август в нынешнем году пришлось несколько мероприятий, проведённых на кафедре анатомии человека Кишинёвского университета медицины и фармации им.Тестимицану.
Здесь отметили 90-летие со дня рождения выдающегося анатома Бориса Зиновьевича Перлина, стоявшего у первого кирпичика при создании флагмана медицинского образования страны, и, главное, уникального в Европе Анатомического музея.
Войдём в морфологический корпус и откроем двери этого музея (слабонервных просьба дальше не читать). Здесь пять залов площадью в 500 кв.м. На сверкающих стерильной чистотой стеллажах ни пылинки. В витринах тысяча экспонатов, сухих и влажных : мумифицированные или залитые формалином в герметичных ёмкостях тела и части тел.
Вот 4 витрины, посвящённые связочным суставам ключичному, плечевому и коленному. Засушенная рука человека с мышцами, окрашенными в разные цвета сосудами и нервами. Черепной свод, показанный изнутри. Кто-то, бывший некогда мужчиной, страдальчески оскалился. Препарат головного и спинного мозга единственный в мире. Женщина умерла с дитятей во чреве, показана в разрезе. Подковообразная, сросшаяся полюсами почка. Громадный коралл , ставший причиной гибели почки и её носителя.
Абортивный материал: крошечные косточки, черепочки, ручки-ножки. Зародыши и плодики, похожие на рыбок, ящерок и головастиков. Зал младенческих аномалий, самые безобидные из которых заячья губа да волчья пасть. Из телесных уродств - циклоп с хоботообразным носиком (единственный глаз под носом и ротовой щелью). Множество сиамских близнецов, похожих на инопланетянчиков с огромными лбами, глазами в виде очков мотоциклиста, жабьими ротиками. Анацефалы (без головного мозга), гидроцефалы (головы ненормально большие).
Самый страшный монстрик тут дочь алкоголиков. Девочка жила полгода. Вообразите себе гигантского паука с шестью ножками, двумя передними лапками и двумя головами: одна вверху, другая валетом внизу. Жуть какая-то. Есть тут останки несчастных крошек, родившихся с сердцем на поверхности груди, с развёрстой брюшной полостью те погибли мгновенно. А теперь замри всё живое! матери этих существ в своё время отказались забрать родимые, искорёженные собственными их грехами, трупики из роддомов и по-человечески проводить их в последний путь.
Медперсонал во многих случаях деньги собирает, чтобы помочь с похоронами, но нет, ужас и брезгливость пересиливают материнский инстинкт. Так эти младенцы-катастрофы и попадают в анатомку ...
Экспонаты здесь - бесценны.
Многие препараты уникальны по содержанию и технике выполнения , - так высказался о кишинёвском паноптикуме академик Синельников, автор Анатомического атласа, в котором, кстати, есть ряд фотоснимков из кишинёвского музея. С восторгом отзывались о нём маститые анатомы, наезжавшие в молдавскую столицу на всесоюзные и международные конференции. В периферийном вузе и такое богатое анатомическое хозяйство. Все экспонаты сделаны с вдохновением (да-да, пусть не смутит никого это слово), с любовью к предмету и болью за человеческие грехи.
Развешаны на стенах прекрасные картины. Работники музея, интуитивно чувствуя дефицит красоты, гармонии и положительной энергетики в общении с неживой материей , буквально утопили учреждение в кудрявой растительности и произведениях искусства. Жанна Павленко, директор музея, необыкновенная аккуратистка. С её приходом вянущие и сохнущие цветы ожили и заблагоухали. Сюда ходят на экскурсии тысячи учеников и студентов, государственные мужи, просто любопытствующие. Побывал и мэр Серафим Урекян.
Большую часть своей жизни и карьеры отдала кафедре и музею консультант его Галина Винченко, дочь известного учёного-гистолога. Она из первого набора института и первого его выпуска.
В голодные послевоенные годы, вспоминает она, трупы валялись в разрушенном городе где попало. Их сносили в вестибюль мединститута, где они лежали, окостеневшие, пока не устроено было для них спецпомещение.
14 диссертантов защитились у профессора Перлина, и каждый из них приготовил по несколько препаратов для музея. У профессоров Алексея Лаврентьева, Василия Куприянова и других были свои ученики, которые также пополняли музейные полки и стенды. Работа эта, понятное дело, малоэстетичная, недаром зовут её египетским трудом. По словам Галины Васильевны, всё же тяжелее патологоанатому в морге, там он один на один с мертвецом. А рядом с ней всегда были студенты.
Анатомические музеи присутствуют в нашей жизни всегда. Вскрытия и исследования тел умерших проводились даже в условиях инквизиции. Вопрос лишь в нашем отношении к процессу. Можно копаться в трупе, но не садистски-некрофильски, а по-человечески понимая, что это не мешок с внутренностями, не просто материал. Необходимо помнить о его Божественной природе...
Миллионы людей, когда-либо лежавшие на операционном столе под ножом хирурга и спасённые им, могут заявить: да, если б не потренировался врач в своё время на трупах в анатомичке, и мы б стали ими. Поэтому спасибо тем, чья прекрасная или обезображенная оболочка сослужила последнюю службу на благо живых.
28.08.2002
Наталья Зорина,
http://www.try.md.
