Re: РАЗВЕДЧИЦЫ
Добавлено: 28 фев 2016, 17:31
8. О Б Ы С К
Раи не было несколько дней. Вернулась она возбужденная и радостная. Шура, которая очень переживала за подругу и не находила себе места все эти дни, бросилась ей на шею. «Готовь аппаратуру, Шурок», - целуя ее, сказала Подрез. « В эту ночь одним немецким аэродромом станет меньше». Через полчаса Шура послала кодированную телеграмму. А в полночь немецкий аэродром под Бессарабяской перестал существовать: его уничтожила наша авиация.
После убийства власовцев и бомбежки аэродромов, румыны и немцы начали проводить повальные обыски. Калин Домбров только что закопал рацию, бросил лопату в сарай и присел возле дома отдохнуть. С треском распахнулась калитка и во двор шагнул здоровенный немецкий офицер и несколько солдат. « Где есть у тебя радио?» - заорал офицер.
У Домброва екнуло сердце. Но собрав все мужество он отрицательно махнул головой и развел руками. «Не знаю, что Вы хотите, о чем спрашиваете». Немец отвесил крепкий подзатыльник и вынул пистолет. «Чердак лезь сволочь, радио». Калин Мелентьевич сразу успокоился: рация была совсем в другом месте. « Прошу пана офицера», - показал он на чердак. «Пошоль, пошоль, сам»- заорал немец. Вслед за Домбровым на чердак поднялся и офицер. Держа автоматы, наизготовку вылезли солдаты. Немец, посветил фонариком, начал осматривать чердак. И вдруг его взгляд остановился на чем то. Ноздри хищно раздулись « О, большевик, зволочь, радио!» Домбров взглянул туда, куда направил луч света офицер. Там из под прошлогоднего овса чернел темный квадрат. И Домбров в душе улыбнулся. « Господин офицер, Вы бы так и сказали сразу. Я не знал, что это по Вашему называется радио. А по-нашему это от печки дверца». Несколько секунд офицер смотрел на Домброва, потом коротко размахнувшись, ударил его рукояткой пистолета по голове. Когда немцы ушли со двора Калин Мелентьевич не видел: он был без сознания.
Раи не было несколько дней. Вернулась она возбужденная и радостная. Шура, которая очень переживала за подругу и не находила себе места все эти дни, бросилась ей на шею. «Готовь аппаратуру, Шурок», - целуя ее, сказала Подрез. « В эту ночь одним немецким аэродромом станет меньше». Через полчаса Шура послала кодированную телеграмму. А в полночь немецкий аэродром под Бессарабяской перестал существовать: его уничтожила наша авиация.
После убийства власовцев и бомбежки аэродромов, румыны и немцы начали проводить повальные обыски. Калин Домбров только что закопал рацию, бросил лопату в сарай и присел возле дома отдохнуть. С треском распахнулась калитка и во двор шагнул здоровенный немецкий офицер и несколько солдат. « Где есть у тебя радио?» - заорал офицер.
У Домброва екнуло сердце. Но собрав все мужество он отрицательно махнул головой и развел руками. «Не знаю, что Вы хотите, о чем спрашиваете». Немец отвесил крепкий подзатыльник и вынул пистолет. «Чердак лезь сволочь, радио». Калин Мелентьевич сразу успокоился: рация была совсем в другом месте. « Прошу пана офицера», - показал он на чердак. «Пошоль, пошоль, сам»- заорал немец. Вслед за Домбровым на чердак поднялся и офицер. Держа автоматы, наизготовку вылезли солдаты. Немец, посветил фонариком, начал осматривать чердак. И вдруг его взгляд остановился на чем то. Ноздри хищно раздулись « О, большевик, зволочь, радио!» Домбров взглянул туда, куда направил луч света офицер. Там из под прошлогоднего овса чернел темный квадрат. И Домбров в душе улыбнулся. « Господин офицер, Вы бы так и сказали сразу. Я не знал, что это по Вашему называется радио. А по-нашему это от печки дверца». Несколько секунд офицер смотрел на Домброва, потом коротко размахнувшись, ударил его рукояткой пистолета по голове. Когда немцы ушли со двора Калин Мелентьевич не видел: он был без сознания.