Леонид Утесов в своих воспоминаниях писал:
"Плавал в начале века такой
пароход "Тургенев". Был он коротенький, толстенький; две трубы, поставленные поперек, делали его еще короче, как костюм с поперечными полосами делает человека невысокого роста еще ниже.
Далекое плавание этого "гиганта", рейс Одесса -- Аккерман, совершалось ежедневно в оба конца. Шумно было и на пристани, и на борту, когда отваливал или приваливал он к родным берегам. Бури и штормы не пугали "Тургенева". Их не бывало на лимане, по которому пролегал путь корабля.
"Могучий седой капитан", команда из нескольких отчаянных одесских морских волков были надежной гарантией безопасности грандиозного путешествия, тянувшегося... три-четыре часа.
Turgenev01.jpg
Теперь о пассажирах: бессарабские виноградари, привозившие виноград в Одессу и вывозившие из Одессы рыбу, бакалейные и гастрономические товары; мелкие торговцы, крестьяне -- все они переполняли "Тургенева" и делали его похожим на плоскую жестяную банку, облепленную мухами. Мухи жались к левому борту, жужжали, переговариваясь, переругиваясь и пересматриваясь с мухами, стоявшими на пристани. Это было очень веселое и радостное прощание.
Наконец раздавался третий могучий гудок -- крики, возгласы, смех становились еще громче, и, покрывая этот веселый гам, старый капитан дребезжащим тенорком командовал: "Убрать сходни! Отдай носовой! Малый вперед!" И "Тургенев" под большим наклоном на левый борт отчаливал от пристани. Крен возникал от перегрузки левого борта пассажирами, прощавшимися с берегом, махавшими руками и оравшими напутствия и деловые пожелания. Крен был так велик, что грозил "Тургеневу" переворотом набок. И тут чудо-капитан, неистово размахивая кулаками и надрываясь, кричал: "Що вы делаете! Вы же перекинете пароход! Бежить на правый борт!" И масса в страхе и смятении бросалась к правому борту. "Тургенев" резко переваливался направо. "Шоб вы уси подохли! -- орал капитан. -- Бежить налево!" Все бросались налево, и "Тургенев" делал, что ему полагается, -- он кренился налево. И так до самого Аккермана в штилевую погоду по гладкой поверхности лимана шел "Тургенев", переваливаясь слева направо, как океанский корабль в десятибалльный шторм..."
Turgenev02.jpg
Пароход "Тургенев" построен в
1882 году на английской верфи в Престоне, принимал на борт 300 пассажиров и с помощью машины в 440 индикаторных сил способен был развить скорость в 10 узлов.
В начале лета
1885 года одесские газеты, охочие до всякой морской новости, сообщили, что "пароход "
Тургенев", принадлежащий местной пароходной конторе Вебстера и Коваленко, будет обращаться между Одессой и Аккерманом". Один из совладельцев парохода — Е. Коваленко — числился херсонским купцом, и, вероятно, поэтому "Тургенев" оказался приписанным к херсонскому порту. "Раньше одесситам приходилось десятки верст тащиться до Аккермана по пропыленной дороге, теперь в течение десяти часов можно будет побывать в Аккермане и возвратиться в Одессу", — восторгался репортер. Что ж, каждому времени — свои восторги и понятия о скорости...
В воскресенье 14 июля 1885 года от Военного мола одесского порта "Тургенев" снялся в первый рейс на Аккерман и ... оставался на этой линии свыше тридцати лет. Поначалу "Тургенев" принадлежал пароходной конторе Коваленко и Вебстера, существовавшей еще с 1870 года, потом пароходству Белогорского и Волохина, позже выполнял рейсы от фирмы "Пароходство "Тургенев"...
Turgenev03.jpg
Менялись владельцы и причалы, но неизменным оставалось расписание: ежедневный (кроме субботы) отход из Одессы в восемь часов утра, приход в Аккерман — в полдень, возвращение в Одессу — в шесть часов вечера. "Для удобства публики" в Одессе и в Аккермане продавали билеты на обратный рейс, действительные два дня — своего рода зачатки морского сервиса.
"Тургенев", "довольно длинный, но узкий, с двумя колесами, красные лопасти которых виднелись в прорезях круглого кожуха, с двумя трубами... скорее напоминал большой катер, чем маленький пароход".
Действительно, еще в конце прошлого века журнал "По морю и суше" признавал, что "Тургенев" более пригоден к плаванию по реке, но никак не в море, которое делает из него сущую игрушку". Случалось, особенно в осенние шторма, что "пароход "Тургенев", выйдя из Одессы в Аккерман, принужден был вернуться назад". В порту "Тургенев" насмешливо окрестили "лайбой", а щеголеватые и надменные матросы Добровольного флота при встрече с кем-либо из команды парохода презрительно цедили сквозь зубы: "Цвай колеса — драй матроса", то есть "два колеса, три матроса".
Но по свидетельству газет того времени, "поездки на "Тургеневе" сделались весьма популярны ввиду отсутствия удобного сообщения с Аккерманом сухим путем", благо, цены на билеты были вполне доступными: первый класс — 1 рубль 25 копеек, второй класс — 1 рубль, третий класс — 65 копеек. Многие одесситы, не имевшие надобности побывать в Аккермане, приобретали билеты туда и обратно и попросту совершали на "Тургеневе" однодневную морскую прогулку.
Turgenev04.jpg
Валентин Катаев, "Белеет парус одинокий":
"Кроме "Тургенева", здесь грузилось еще множество барж.
Вся пристань была сплошь заставлена подводами с пшеницей. С сухим, шелковым шелестом текло зерно по деревянным желобам в квадратные люки трюмов.
Белое, яростное солнце с беспощадной скукой царило над этой пыльной площадью, лишенной малейших признаков поэзии и красоты.
Все, все казалось здесь утомительно безобразным.
Чудесные помидоры, так горячо и лакомо блестевшие в тени вялых листьев на огородах, здесь были упакованы в тысячи однообразных решетчатых ящиков.
Нежнейшие сорта винограда, каждая кисть которого казалась на винограднике произведением искусства, были жадно втиснуты в грубые ивовые корзинки и поспешно обшиты дерюгой с ярлыками, заляпанными клейстером.
С таким трудом выращенная и обработанная пшеница - крупная, янтарная, проникнутая всеми запахами горячего поля, - лежала на грязном брезенте, и по ней ходили в сапогах.
Среди мешков, ящиков и бочек расхаживал аккерманский городовой в белом кителе чертовой кожи, с оранжевым револьверным шнуром на черной шее и с большой шашкой."
Turgenev05.jpg