Мой город Кишинёв

Его появлению предшествовал пожар в Одесском порту. Зарево было видно за сорок верст. Тотчас разнесся слух, что это горит эстакада.

Затем было произнесено слово: "Потемкин".

Несколько раз, таинственный и одинокий, появлялся мятежный броненосец на горизонте в виду бессарабских берегов.
Батраки бросали работу на фермах и выходили к обрывам, старались разглядеть далекий дымок. Иногда им казалось, что они его видят. Тогда они срывали с себя фуражки и рубахи и, с яростью размахивая ими, приветствовали инсургентов.

Но Петя, как ни щурился, как ни напрягал зрение, по совести говоря, ничего не видел в пустыне моря.

Только однажды, в подзорную трубу, которую ему удалось выпросить на минуточку у одного мальчика, он разглядел светло-зеленый силуэт трехтрубного броненосца с красным флажком на мачте.

Корабль быстро шел на запад, в сторону Румынии.

А на другой день горизонт вдруг покрылся низким, сумрачным дымом. Это вся черноморская эскадра шла но следу "Потемкина".
Рыбаки, приплывшие из гирла Дуная на своих больших черных лодках, привезли слух о том, что "Потемкин" пришел в Констанцу, где ему пришлось сдаться румынскому правительству. Команда высадилась на берег и разошлась - кто куда.

Прошло еще несколько тревожных дней.

И вот на рассвете горизонт снова покрылся дымом.

Это шла назад из Констанцы в Севастополь черноморская эскадра, таща на буксире, как на аркане, схваченного мятежника.
Пустой, без команды, с машинами, залитыми водой, со спущенным флагом восстания, тяжело ныряя в острой зыби, "Потемкин" медленно двигался, окруженный тесным конвоем дыма. Он долго шел мимо высоких обрывов Бессарабии, откуда молча смотрели ему вслед рабочие с экономии, солдаты пограничной стражи, рыбаки, батрачки... Смотрели до тех пор, пока эскадра не скрылась из глаз. И опять стало море таким ласковым и тихим, будто его облили синим маслом...

NewKent писал(а):
Штурманский офицер Гурин оказался в эмиграции добровольно.

Гурин Карп Георгиевич умер 18 августа 1930 в Аккермане.

И добровольно вернулся?

И добровольно вернулся?

NewKent писал(а):

И добровольно вернулся?

Гурин остался в Аккермане (или Четатя-Альба) после захвата Бессарабии Румынией в 1918 году.

AcKerman писал(а):нестыковка... или понизили в звании?

AcKerman писал(а):Астраханцев Лука Филиппович

23 января 1906 года:
"...Подана «неизвестными» лицами жалоба Городскому Голове об удалении Астраханцева и Дикого со службы за их «революционную» деятельность. В том случае, если указанныя лица не будут удалены, то подана будет Губернатору жалоба.

Фон Эрн попросил Дикого и Астраханцева в отдельную комнатку и сообщил о жалобе. На вопросы Астраханцева и Дикого «а много ли лиц подписалось» Фон Эрн ответил «человек 18», а через некоторое время «12-ть» (словом стал лгать). Затем: на вопрос «а кто подписал» Ф.Эрн ответил: «я не читал, а говорил мне секретарь».

...Раньше Фон Эрн сделал мне замечание, чтобы я не приходил к Константину и не «мешал» работать. В дургой раз (15 января) Григорий попросил меня к себе в бухгалтерию, чтобы я одолжил ему два руб. В это же самое время через двери Присутствия врывается Фон Эрн с криком, почему это я это «торчу вечно и не даю Дикому работать, что поэтому он будет жаловаться Астраханцеву». Меня это сильно ошеломило. Я ничего не мог сказать, кроме «я пришел по делу». Да и что было с таким бешеным человеком говорить. В Присутствии в то время был один Чевдарь. Ну я с этого времени перестал ходить в бухгалтерию и кланяться ему. Его все даже друзья называли «дураком». Между Диким и Ф.Эр. происходили часто разговоры «крупные», которые Ф.Э. страшно не нравились, и когда Ф.Эр. всегда оставался в дураках. Такие самые разговоры происходили и между Астраханцевым...

Кроме того он часто затавлял приказывал Дикому и Костю приходить по раньше в 5 час. на работу. Но такого приказания последние не исполняли: так один являлся вместо 5 – до 6 ½ а другой в 7 ½ час. Это страшно его злило и вот он решил от него избавиться.

25 января 1906 года
... В 6 час. пришел в Управу. Наши хулиганы: Павловский и ... читали хулиганскую газету «Русская речь» и все ругали «жидов» и революционеров. В часов 8 Дикий пошел в Присутствие. В это время в Присутствии сидел Беликович, который обратился к нему со следующими словами: Господин Дикий, пожалуйте сюда. Тот пошел… Беликович: «На Вас вот подана жалоба о том, что вы занимаетесь по городу революционною пропагандою… Вы, конечно, читали эту жалобу… гм…
Дикий: «Нет, я не читал»
Беликович: Да я дал Александру Георгиевичу это прошение, чтобы он его Вам дал прочесть.
Дикий: Нет, я ничего мне ничего не давал Александр Георгиевич
Беликович: А. Геор., я дал вам жалобу для прочтения
Фон Эрн: Я… Я… Я… Александр Антонович... передал на словах…
Дальше он предлагал Дикому не заниматься подобными делами, дать ему слово, что он не будет участвовать ни в какой партии на будущее, да просит того, что он постарается так разследовать это дело, чтобы избегать разные жалобы губернатору и т.п.
Д. Я не участвовал и участвую ни в какой партии а специально пропагандой я не занимаюсь… Меня удивляет крайне удивляет и интересует узнать кто подписал. Кроме того, в жалобе упоминается ими Астраханцев, который ничего общаго, кроме службы не имеет… и эта жалоба вероятно написана, как на служащаго… и пожалуй меня больше удивляет как это подано…
Б. Гм ! Вас это удивляет ?
Д. Да !
Б. Да я слыхал от многих, … только всего не знаю… гм…, говорят я слыхал, что г. Астраханцев большею частью бывает болен не выходит из дому… но не допускает возмож. … так как он держится иных взглядов … и потому дыму без огня не бывает. На желание Д. получить копию, тот отказал, мотивируя тем, что тот начнет искать винов. жалобы и дело получит огласку.
Д. Меня во всяком случае интересует прочесть самую жалобу а также узнать когда подписал ?
Б. Не знаю, почему это Вас интересует… Мы постараемся это дело похоронить…
В разговоре с Дик. Белик. сказал, что жалоба подписана 5-6 лицами, в то время, как Ф.Э. сказал, что их было 18.

Затем Дик. ушел в 8 час.

26 января 1906 года
Когда Дикий подошел к Ф.Эр., то тот обратился к нему следующими слов.: Ну как тебе понравилась вчерашняя беседа ?
Д. Я еще думаю поговорить !
Ф.Э. Напрасно ! Д. Почему ?
Ф.Э. Да потому что могут попереть со службы.
На вопрос Д.: А почему вы мне не дали прочесть ?
Ф.Э. Да потому что жалобы мне не давали, гор. голова забыл что вовсе ему никакой жалобы не давал. (а вчера, когда его спросил Беликов. во время объяснения Диким, выходило, что он как бы забыл отдать).
Из этого можно заклю совета «не ходить» говорить с городским головой можно заключить: Фон Эрн предполагал, что получении жалобы Астраханцев и Дикий будут уволены без объяснения. А то, что он не дал читать, объясняется, вероятно, тем, что принимает близкое участие.

Сегодня Астраханцев попросил Сливинского и заговорил с ним насчет жалобы. Сливинский стал говорить, «что он не читал» а только слыхал от Фон Эрна… Из дальнейших разспросов Сливинский проговорился: «Что жалоба подана в Управу и когда он, Сливинский, стал ее читать, то Городской Голова достал из кармана на его имя жалобу тоже такого содержания, как и первое и написанное «знакомым» почерком. Словом, выходило, что Сливинский читал тоже жалобу.

На вопрос Астраханцева: Ну а кто же все таки подписал: Сливинский отвечал сначала, что он не заметил, а после, «что не помнит», так как у него в последнее время «притупилась память». Затем также как и Ф.Эр. не советовал, пока узнавать фамилии подписавщих и ходить к городскому голове. Этим он наводил на мысль, что и он принимал некоторое участие в этом деле.

На 12 часов Астраханцев пошел к Беликовичу и спросил его: «Я вот слыхал, что на меня подана жалоба и что вы поручили бухгалтеру передать мне… Я обращаюсь к вам потому, что все говорят, что эта жалоба находится у бухгалтера, а другая у Вас.
Беликович: Да… (стал рыться между бумагами и найдя стал смотреть на нее) она… она у меня… но… я ее вам дам лучше вечером…

Вечером пришел Астраханцев, но ничего ему не дали.

27 января 1906 года
Сливинский подошел к Астраханцеву: Ну что… Не дал вам Александр Антонович? Надо будет мне самому его попросить...

AcKerman писал(а):Анатолий Николаевич Ломаченко - Василий Анатольевич Ломаченко