МАССР
Модератор: rimty
Re: МАССР
Нагрудный знак "Автономная Молдавская ССР Помогаем Красной армии крепиться и учиться" (с аукциона)
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
Re: МАССР
А можно ссылку аукциона.
Re: МАССР
Значок найден здесьshtolz88 писал(а):А можно ссылку аукциона.
http://newauction.ru/offer/3_avtonomnaj ... 34830.html
Re: МАССР
Конституция МАССР. 1939 год
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
Re: МАССР
Это Бессарабия, не МАССР. Хотя не большей части первого фото есть МАССР.спартак писал(а):.
Re: МАССР
Полснимка все равно МАССР. Как вы правильно заметили.vl7 писал(а):Это Бессарабия, не МАССР. Хотя не большей части первого фото есть МАССР.спартак писал(а):.
Re: Хынчешты. Общая тема.
КОТОВСК.Большая Советская Энциклопедия(БСЭ),1-изд,1937г,том 34,стр.482.
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
Re: МАССР
Его постигло очередное переименование.
Re: Выходцы из Бессарабии и Молдовы в зарубежье
Мать Олега Павловича Табакова и Молдова
Матерью скончавшегося сегодня в Москве Олега Павловича Табакова была Мария Андреевна Березовская (урождённая Пионтковская), рентгенолог, в войну — врач-терапевт в военном госпитале. Являлась дочерью крупного зернопроизводителя Андрея Францевича Пионтковского, польского дворянина с имением в Балтском уезде, и Ольги Терентьевны, «из простых».
Брак Марии Андреевны с Павлом Кондратьевичем Табаковым (отцом Олега Павловича Табакова) был третьим по счёту.
Её первый муж Андрей Березовский застрелился в припадке ревности.
Вторым мужем Марии Андреевны был Гуго (Хуго) Юльевич Гольдштерн (1884, Яссы — 1933), румынский врач и революционер еврейского происхождения, замнаркома здравоохранения Молдавской АССР (1926—1927), замдиректора саратовского НИИ «Микроб», советский разведчик в Австрии и Германии, погибший при исполнении служебных обязанностей. От брака с ним родилась дочь Мирра, единоутробная сестра Олега Павловича Табакова (всё подчёркнуто мною - junafen).
Источник: Табаков О. П., Смелянский А. М. "Моя настоящая жизнь". — М.: Эксмо-Пресс, 2000. — С. 22—48. — 496 с. — ISBN 5-04-005401-7.
Матерью скончавшегося сегодня в Москве Олега Павловича Табакова была Мария Андреевна Березовская (урождённая Пионтковская), рентгенолог, в войну — врач-терапевт в военном госпитале. Являлась дочерью крупного зернопроизводителя Андрея Францевича Пионтковского, польского дворянина с имением в Балтском уезде, и Ольги Терентьевны, «из простых».
Брак Марии Андреевны с Павлом Кондратьевичем Табаковым (отцом Олега Павловича Табакова) был третьим по счёту.
Её первый муж Андрей Березовский застрелился в припадке ревности.
Вторым мужем Марии Андреевны был Гуго (Хуго) Юльевич Гольдштерн (1884, Яссы — 1933), румынский врач и революционер еврейского происхождения, замнаркома здравоохранения Молдавской АССР (1926—1927), замдиректора саратовского НИИ «Микроб», советский разведчик в Австрии и Германии, погибший при исполнении служебных обязанностей. От брака с ним родилась дочь Мирра, единоутробная сестра Олега Павловича Табакова (всё подчёркнуто мною - junafen).
Источник: Табаков О. П., Смелянский А. М. "Моя настоящая жизнь". — М.: Эксмо-Пресс, 2000. — С. 22—48. — 496 с. — ISBN 5-04-005401-7.
Re: Бессарабия в старых фотографиях
Да. Это, видимо, так. Матерью скончавшегося сегодня в Москве Олега Павловича Табакова была Мария Андреевна Березовская (урождённая Пионтковская), рентгенолог, в войну — врач-терапевт в военном госпитале. Являлась дочерью крупного зернопроизводителя Андрея Францевича Пионтковского, польского дворянина с имением в Балтском уезде.спартак писал(а):...в Балте был только два раза проездом и не успел внимательно изучить этот очень интересный исторически город. Недавно в него приезжал актер Олег Табаков и сказал , что в Балте у него похоронен дедушка, который владел в городе большим домом и немалыми землями..
Источник: Табаков О. П., Смелянский А. М. "Моя настоящая жизнь". — М.: Эксмо-Пресс, 2000. — С. 22—48. — 496 с. — ISBN 5-04-005401-7.
Re: Старые карты Бессарабии и Молдавии
"Пионерская правда" за 12 октября 1934 г.Wowo писал(а):10 лет советской Молдавии
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
Re: Старые карты Бессарабии и Молдавии
Автора расстреляют через 3 года.rimty писал(а): "Пионерская правда" за 12 октября 1934 г.
Re: Старые карты Бессарабии и Молдавии
Трудно что то прочитать,но сам факт,что есть и такая статья в газете "Правда".Wowo писал(а):10 лет советской Молдавии
У вас нет необходимых прав для просмотра вложений в этом сообщении.
Re: Старые карты Бессарабии и Молдавии
А этого не расстреляют. Ему повезло больше, чем Старому. Он умрёт сам через 15 лет...serj63-63 писал(а):Трудно что то прочитать,но сам факт,что есть и такая статья в газете "Правда".Wowo писал(а):10 лет советской Молдавии
Re: МАССР
Приговор Военного трибунала пограничных и внутренних войск Киевского округа по делу Г.Н. Юфы, И.В. Волкова, И.А. Шпица, П.Г. Чичикало и С.П. Кузьменко.
Источник: Эхо большого террора Т.2 М.2018 С. 179-185
Архив: ASISRM-KGB, dosar 32904, Vol. 3, f 48-53 об. Оригинал. Машинопись на блинке. Документ (заверенная копия с копии) впервые опубликован в третьем томе серии книг «Одесский мартиролог» (Одесса: ОКФА, 2005. - С. 583-586).
29-31 декабря 1938 г.
Дело №[58-1938 г.]1
ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК
1938 г., декабря 31 дня, Военный Трибунал Пограничной и Внутренней Охраны УССР, в г. Киеве, в клубе совторгслужащих, в открытом судебном заседании в составе:
ПРИГОВОР [№] 88
Председательствующего Васютинского Я.М. и членов: политрука Трифонова Г.И.
лейтенанта Русанова Я. Ф.
При секретаре технике-интенданте II ранга Эфроимсоне, с участием пом[ощника] Главного военного прокурора ПО и ВО УССР див-военюриста Кузнецова А.Х. и защиты, состоящей из членов Коллегии защитников по Киевской области Авербуха М.М. и Головченко Я.С., рассмотрев дело 582 1935 г. по обвинению бывших сотрудников НКВД Молдавской АССР:
1. бывшего начальника IV отделения УГБ НКВД МАССР лейтенанта государственной безопасности ЮФА Григория Наумовича, 29 л[ет], уроженца г. Ромны бывшей Полтавской губ., сына торговца, по национальности еврея, с низшим образованием, женатого, имеющего одного ребёнка, бывшего чл[ена] КП(б)У с 1931 г., не судившегося;
2. бывшего оперуполномоченного УГБ НКВД МАССР мл[адшего] лейтенанта государственной безопасности ВОЛКОВА Ивана Васильевича, 1906 г. рождения, уроженца деревни Токомово Ковыконского района МАССР, происходящего из крестьян-бедняков, по национальности русского, с низшим образованием, бывшего чл[ена] КП(б)У с 1928 г., не судившегося;
3. бывшего пом[ощника] оперуполномоченного IV отд[ела] УГБ НКВД МАССР сержанта государственной безопасности ШПИЦ Исаака Ароновича, 1908 г. рожд[ения], уроженца г. Тирасполя, по национальности еврея, с незаконченным сред[ним] образованием, бывшего чл[ена] КП(б)У с 1932 г., не судившегося, из рабочих;
4. бывшего пом[ощника] оперуполномоченного IV отд[ела] УГБ НКВД МАССР сержанта государственной безопасности ЧИЧИКАЛО Павла Григорьевича, 1918 г. рождения, уроженца местечка Ичня Черниговской области, происходящего из крестьян-бедняков, по национальности украинца, с незаконченным высшим образованием, холостого, быв[шего] чл[ена] ВЛКСМ с 1935 г., не судившегося;
-всех четверых в преступлениях, предусмотренных ст. 206-17 п. «б» УК УССР.
и 5-го - КУЗЬМЕНКО Степана Порфирьевича, 1905 г. рождения, происходящего из кулаков с. Песчаный Брод того же района Одесской области, по национальности украинца, с высшим педагогическим образованием, женатого, имеющего одного ребёнка, беспартийного, не судимого, - в преступлении, предусмотренным ст. 20-207-17 п. «б» УК УССР;
Установил:
Состоя на службе в органах НКВД Молдавской АССР, ЮФА, ВОЛКОВ, ШПИЦ, ЧИЧИКАЛО и КУЗЬМЕНКО вместо выполнения ответственнейших задач по выявлению действительных врагов народа, троцкистско-бухаринских, шпионско-диверсионных и прочих враждебных элементов и проведения борьбы с этими элементами стали на путь преступного создания искусственных дел о якобы вскрытых ими на территории Молдавской АССР контрреволюционных организаций и ареста в связи с этим по фиктивным материалам людей, не причастных к контрреволюционным организациям и вовсе ни в чём не повинных -честных советских граждан.
На почве шкурных и карьеристских побуждений, а также на почве личных счётов (ШПИЦ). ЮФА и остальные перечисленные его соучастники допустили незаконные аресты и применение незаконных методов следствия к арестованным. добиваясь таким преступным путём признания подследственных в контрреволюционной деятельности, к коей последние не были причастны.
Будучи арестованным таким образом по заданию ЮФЫ, а затем освобождён органами НКВД за отсутствием против него каких бы то ни было материалов обвинения, учитель Садапюк обратился с жалобой на имя секретаря ЦК КП(б)У тов. ХРУЩЁВА по поводу незаконных действий перечисленных бывших сотрудников НКВД МАССР.
Учитель Садалюк, член ВЛКСМ, являясь директором школы до ареста его, был отмечен Горсоветом за его образцовую постановку работы в школе и за это же по наряду Совнаркома УССР получил автомашину в личное пользование.
На возникшем по этому поводу предварительном следствии было выявлено:
Располагая донесением сотрудника КУЗЬМЕНКО об антисоветских проявлениях учителя Величко в среде некоторых своих товарищей - учителей, ЮФА с ведома бывш. наркома внутренних дел МАССР Широкого решил сфабриковать материалы о якобы вскрытой им на территории Молдавской АССР контрреволюционной фашистской организации.
Для этой цели ЮФА привлёк уволенного ранее по компрометирующим материалам из органов НКВД Семёнова, которому поручил составить от имени упомянутого КУЗЬМЕНКО фиктивный доклад о якобы известной последнему контрреволюционной деятельности «молодёжной фашистской организации», участниками коей были названы, помимо Величко, допускавшего антисоветские высказывания, и ряд лиц - молодых и честных советских учителей, как Лобач, братья Китаевы и другие.
Доклад этот был скорректирован ЮФОИ и Широким в сторону заострения фиктивных данных о контрреволюционной деятельности фигурировавших в этом докладе лиц.
Этот фиктивный доклад от 5-го июня 1938 г., несмотря на то, что не отвечал действительности и порочил ни в чём не повинных советских граждан, обвиняя их без всяких оснований в принадлежности к «контрреволюционной организации», КУЗЬМЕНКО по предложению ЮФЫ переписал своей рукой, от своего имени и подписал его.
По таким сфабрикованным ЮФОЙ с помощью Семёнова и КУЗЬМЕНКО фиктивным материалам, несмотря на то, что НКВД МАССР не располагало данными о наличии в Молдавии названной выше «контрреволюционной молодёжной организации», 18 июня 1938 г. постановлением ЮФЫ, утверждённым Широким, были арестованы пять учителей: Величко, Островский, Лобач и Китаевы - Всеволод и Игорь, а затем по поручению ЮФЫ оперуполномоченный ШПИЦ приступил к допросу указанных лиц и путём угроз и других незаконных методов следствия добился их «признания» в принадлежности к контрреволюционной организации.
При этом Величко, под страхом применения к нему физических мер воздействия, назвал в качестве участников «контрреволюционной организации» и ряд других лиц, в том числе учителя Садалюка.
Прикреплённый для следствия к IV отделению НКВД МАССР оперуполномоченный ВОЛКОВ, допрашивая из этой группы учителя Островского, также применял в отношении его преступные методы следствия, добился таким путём его «признания».
На допросах как ШПИЦ, так и ВОЛКОВ заставляли арестованных выдумывать и подписывать всё новые подробности и фамилии для подкрепления сочинённых ими данных о контрреволюционной и шпионской якобы деятельности указанных ими лиц, и таким путём в качестве участников указанной «контрреволюционной организации» оказались арестованными одиннадцать человек, из коих трое были в дальнейшем освобождены ещё до возникновения настоящего дела.
По показаниям Садалюка, в связи с поданной им жалобой, было выявлено, что он содержался под стражей в течение двух месяцев без всякого допроса и, будучи, наконец, вызван к помощнику] оперуполномоченного ЧИЧИКАЛО, коему было поручено его допросить, подвергся со стороны ЧИЧИКАЛО избиениям и другим незаконным методам следствия, с помощью коих ЧИЧИКАЛО добивался от Садалюка «признания» в принадлежности его к «контрреволюционной фашистской молодёжной организации».
Однако, ввиду отсутствия в НКВД материалов для такого обвинения Садалюка, помимо вынужденных показаний Величко и Островского, Садалюк 10 октября 1938 г. был освобождён. При этом оказалось, что отобранная у Садалюка при аресте легковая машина «ГАЗ» во время пребывания его под стражей незаконно использовалась Молдавским НКВД в качестве дежурной машины, и за время содержания Садалюка под стражей машина прошла 17 тыс. км и приведена была в негодное состояние. В таком виде машина была возвращена ему после освобождения его из-под стражи.
Практика неосновательных арестов и незаконных методов следствия, допущенная указанной группой бывш. сотрудников НКВД МАССР, привела и к другому возмутительному факту провокационного создания искусственного дела против гр[аждани]на Ленчинера.
На почве возникшей ссоры из-за детей между женой Ленчинера (билетёра местного театра) и женой ШПИЦА последняя пригрозила Ленчинеру, что она «проучит и посадит» его. Ленчинер возразил, что он - честный советский человек и арестовывать его не за что.
Вслед за этим ШПИЦ, злоупотребляя своим служебным положением, начал принимать меры к аресту Ленчинера, добился для этой цели провокационным путём у своего подследственного Демуса, как участника контрреволюционной организации, показаний о принадлежности якобы Ленчинера к «контрреволюционной организации», невзирая на то, что Демус Ленчинера совершенно не знал. С помощью ЧИЧИКАЛО ШПИЦ добился таким же преступным путём показаний арестованного Говберга, коего ЧИЧИКАЛО допрашивал, и Говберг также дал показания о том, что Ленчинер, как ему известно со слов некоего Когана, также является участником к-p сионистской организации.
В результате чего, по приказанию ЮФЫ Ленчинер был вызван в Управление НКВД МАССР, где без всяких к тому законных оснований и без предъявления ему ордера на арест Ленчинер был заключён под стражу.
При этом Ленчинер за свою попытку протеста против незаконного его ареста подвергся возмутительным оскорблениям со стороны ЮФЫ в присутствии секретаря отд[ела] Розенфельда, а затем около трёх месяцев содержался под стражей без всякого допроса и лишь 21 сентября3 с.г. был освобождён, так как вопреки ШПИЦУ и ЮФЕ, всё же всплыла абсолютная невиновность его, Ленчинера.
Помимо указанных преступных действий ЮФЫ, вскрыт был ряд его злоупотреблений своим служебным положением в личных и корыстных целях, как. например: ЮФА в бытность его нач[альни]ком Райотделения НКВД в Балте систематически брал бесплатно продукты в колхозах, товары в магазинах и. наконец, присваивал себе секретные суммы, причитавшиеся сотруднику КУЗЬМЕНКО, отбирая от него фиктивные расписки в получении этих сумм, тогда как в действительности он их КУЗЬМЕНКО не выплачивал. Всего таким образом ЮФА присвоил за счёт КУЗЬМЕНКО 500 рублей.
Привлечённые по настоящему делу в результате возникшего следствия об их преступных действиях ЮФА, ШПИЦ, ЧИЧИКАЛО и КУЗЬМЕНКО свою вину, как на предварительном, так и на судебном следствии, полностью признали.
ВОЛКОВ, признавая себя виновным в применении незаконных методов следствия, отрицал, однако, избиение им арестованного Островского.
Дело в отношении Широкого прекращено за смертью его до суда, дело в отношении Семёнова выделено за нерозыском его.
На основании изложенного Военный трибунал признал виновными:
1. ЮФА Г.Н. в том, что, будучи в 1938 году н[ачальни]ком IV отд[ела] УГБ УНКВД МАССР и злоупотребляя своим служебным положением, из низменных и карьеристских побуждений систематически создавал провокационные дела против ряда советских гр[ажда]н с обвинением их в тягчайших к-p преступлениях путём фабрикации для этой цели фиктивных агентурных донесений и искусственного создания доказательств обвинения с помощью подчинённых ему сотрудников, практикуя при этом незаконные методы следствия, а также в том, что присваивал по фиктивным распискам причитавшиеся сотруднику КУЗЬМЕНКО деньги.
2. ВОЛКОВА И.В. в том, что, будучи прикреплён для следствия к IV отделению] НКВД МАССР и злоупотребляя своим служебным положением, участвовал в провокационном создании искусственного дела по обвинению группы молодых учителей в к-p деятельности и шпионаже, применяя при этом во время допроса по делу Величко, Островского и других преступные методы следствия, вынудив у них таким образом заведомо ложные показания, являвшиеся, по сути, оговором как их самих, так и других, ни в чём не повинных людей.
3. ШПИЦА И.А. в том, что, будучи помощником] оперуполномоченного УГБ НКВД МАССР, участвовал в провокационном создании искусственного дела по обвинению молодых учителей в к-p деятельности, применяя при допросах арестованных по этому делу лиц преступные методы следствия, а также в том. что. злоупотребляя своим служебным положением, он на почве личных счётов со своим соседом гр[аждани]ном Ленчинером в целях ареста его провокационным путём добился у подследственных своих заведомо ложных показаний о причастности якобы Ленчинера к к-p организации, в результате чего Ленчинер был неосновательно арестован и свыше 3-х месяцев содержался под стражей.
4. ЧИЧИКАЛО П.Г. в том, что, будучи помощником] оперуполномоченного У ГБ НКВД МАССР, принимал участие в провокационном создании искусственных дел и, злоупотребляя своим служебным положением, систематически применял преступные методы следствия, а также явился пособником ШПИЦА в получении от арестованного Говберга заведомо провокационных показаний о гр[аждани]не Ленчинере, что послужило фиктивным основанием незаконного ареста последнего.
5. КУЗЬМЕНКО С.П. в том, что, будучи нештатным сотрудником НКВД МАССР и действуя по заданию ЮФЫ, переписал своей рукой и от своего имени, за своей подписью, заведомо фиктивное донесение о якобы существующей в Молдавии к-p фашистской организации, способствуя таким образом провокационному созданию искусственного дела по обвинению группы учителей в к-p деятельности, каковые преступления всех - ЮФА, ВОЛКОВА, ШПИЦА, ЧИЧИКАЛО и КУЗЬМЕНКО, учитывая особо отягчающие обстоятельства, установленные по делу и выразившиеся в грубом нарушении социалистической] законности, предусмотрены в отношении первых четырёх, т. е. ЮФЫ, ВОЛКОВА, ШПИЦА и ЧИЧИКАЛО, как должностных лиц, ст. 206-17 п. «б» УК УССР, а в отношении КУЗЬМЕНКО - ст. 20-206-17 п. «б» УК УССР.
В силу чего
Приговорил:
1. ЮФА Григория Наумовича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР, лишив его присвоенного ему звания лейтенанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
2. ВОЛКОВА Ивана Васильевича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР, лишив его присвоенного звания мл[адшего] лейтенанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
3. ШПИЦА Исаака Ароновича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР, лишив его присвоенного ему звания сержанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
4. ЧИЧИКАЛО Павла Григорьевича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР лишив его присвоенного ему звания сержанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
5. КУЗЬМЕНКО Степана Порфирьевича на основании ст. 20-206-17 п. «б» УК УССР к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ.
Приговор может быть обжалован в 5-дневнй срок со дня вручения копии приговора осуждённым через Военный трибунал, вынесший приговор, в Военную коллегию Верховного суда СССР.
Председательствующий Васютин
Члены: Трифонов
Русанов
Источник: Эхо большого террора Т.2 М.2018 С. 179-185
Архив: ASISRM-KGB, dosar 32904, Vol. 3, f 48-53 об. Оригинал. Машинопись на блинке. Документ (заверенная копия с копии) впервые опубликован в третьем томе серии книг «Одесский мартиролог» (Одесса: ОКФА, 2005. - С. 583-586).
29-31 декабря 1938 г.
Дело №[58-1938 г.]1
ИМЕНЕМ СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК
1938 г., декабря 31 дня, Военный Трибунал Пограничной и Внутренней Охраны УССР, в г. Киеве, в клубе совторгслужащих, в открытом судебном заседании в составе:
ПРИГОВОР [№] 88
Председательствующего Васютинского Я.М. и членов: политрука Трифонова Г.И.
лейтенанта Русанова Я. Ф.
При секретаре технике-интенданте II ранга Эфроимсоне, с участием пом[ощника] Главного военного прокурора ПО и ВО УССР див-военюриста Кузнецова А.Х. и защиты, состоящей из членов Коллегии защитников по Киевской области Авербуха М.М. и Головченко Я.С., рассмотрев дело 582 1935 г. по обвинению бывших сотрудников НКВД Молдавской АССР:
1. бывшего начальника IV отделения УГБ НКВД МАССР лейтенанта государственной безопасности ЮФА Григория Наумовича, 29 л[ет], уроженца г. Ромны бывшей Полтавской губ., сына торговца, по национальности еврея, с низшим образованием, женатого, имеющего одного ребёнка, бывшего чл[ена] КП(б)У с 1931 г., не судившегося;
2. бывшего оперуполномоченного УГБ НКВД МАССР мл[адшего] лейтенанта государственной безопасности ВОЛКОВА Ивана Васильевича, 1906 г. рождения, уроженца деревни Токомово Ковыконского района МАССР, происходящего из крестьян-бедняков, по национальности русского, с низшим образованием, бывшего чл[ена] КП(б)У с 1928 г., не судившегося;
3. бывшего пом[ощника] оперуполномоченного IV отд[ела] УГБ НКВД МАССР сержанта государственной безопасности ШПИЦ Исаака Ароновича, 1908 г. рожд[ения], уроженца г. Тирасполя, по национальности еврея, с незаконченным сред[ним] образованием, бывшего чл[ена] КП(б)У с 1932 г., не судившегося, из рабочих;
4. бывшего пом[ощника] оперуполномоченного IV отд[ела] УГБ НКВД МАССР сержанта государственной безопасности ЧИЧИКАЛО Павла Григорьевича, 1918 г. рождения, уроженца местечка Ичня Черниговской области, происходящего из крестьян-бедняков, по национальности украинца, с незаконченным высшим образованием, холостого, быв[шего] чл[ена] ВЛКСМ с 1935 г., не судившегося;
-всех четверых в преступлениях, предусмотренных ст. 206-17 п. «б» УК УССР.
и 5-го - КУЗЬМЕНКО Степана Порфирьевича, 1905 г. рождения, происходящего из кулаков с. Песчаный Брод того же района Одесской области, по национальности украинца, с высшим педагогическим образованием, женатого, имеющего одного ребёнка, беспартийного, не судимого, - в преступлении, предусмотренным ст. 20-207-17 п. «б» УК УССР;
Установил:
Состоя на службе в органах НКВД Молдавской АССР, ЮФА, ВОЛКОВ, ШПИЦ, ЧИЧИКАЛО и КУЗЬМЕНКО вместо выполнения ответственнейших задач по выявлению действительных врагов народа, троцкистско-бухаринских, шпионско-диверсионных и прочих враждебных элементов и проведения борьбы с этими элементами стали на путь преступного создания искусственных дел о якобы вскрытых ими на территории Молдавской АССР контрреволюционных организаций и ареста в связи с этим по фиктивным материалам людей, не причастных к контрреволюционным организациям и вовсе ни в чём не повинных -честных советских граждан.
На почве шкурных и карьеристских побуждений, а также на почве личных счётов (ШПИЦ). ЮФА и остальные перечисленные его соучастники допустили незаконные аресты и применение незаконных методов следствия к арестованным. добиваясь таким преступным путём признания подследственных в контрреволюционной деятельности, к коей последние не были причастны.
Будучи арестованным таким образом по заданию ЮФЫ, а затем освобождён органами НКВД за отсутствием против него каких бы то ни было материалов обвинения, учитель Садапюк обратился с жалобой на имя секретаря ЦК КП(б)У тов. ХРУЩЁВА по поводу незаконных действий перечисленных бывших сотрудников НКВД МАССР.
Учитель Садалюк, член ВЛКСМ, являясь директором школы до ареста его, был отмечен Горсоветом за его образцовую постановку работы в школе и за это же по наряду Совнаркома УССР получил автомашину в личное пользование.
На возникшем по этому поводу предварительном следствии было выявлено:
Располагая донесением сотрудника КУЗЬМЕНКО об антисоветских проявлениях учителя Величко в среде некоторых своих товарищей - учителей, ЮФА с ведома бывш. наркома внутренних дел МАССР Широкого решил сфабриковать материалы о якобы вскрытой им на территории Молдавской АССР контрреволюционной фашистской организации.
Для этой цели ЮФА привлёк уволенного ранее по компрометирующим материалам из органов НКВД Семёнова, которому поручил составить от имени упомянутого КУЗЬМЕНКО фиктивный доклад о якобы известной последнему контрреволюционной деятельности «молодёжной фашистской организации», участниками коей были названы, помимо Величко, допускавшего антисоветские высказывания, и ряд лиц - молодых и честных советских учителей, как Лобач, братья Китаевы и другие.
Доклад этот был скорректирован ЮФОИ и Широким в сторону заострения фиктивных данных о контрреволюционной деятельности фигурировавших в этом докладе лиц.
Этот фиктивный доклад от 5-го июня 1938 г., несмотря на то, что не отвечал действительности и порочил ни в чём не повинных советских граждан, обвиняя их без всяких оснований в принадлежности к «контрреволюционной организации», КУЗЬМЕНКО по предложению ЮФЫ переписал своей рукой, от своего имени и подписал его.
По таким сфабрикованным ЮФОЙ с помощью Семёнова и КУЗЬМЕНКО фиктивным материалам, несмотря на то, что НКВД МАССР не располагало данными о наличии в Молдавии названной выше «контрреволюционной молодёжной организации», 18 июня 1938 г. постановлением ЮФЫ, утверждённым Широким, были арестованы пять учителей: Величко, Островский, Лобач и Китаевы - Всеволод и Игорь, а затем по поручению ЮФЫ оперуполномоченный ШПИЦ приступил к допросу указанных лиц и путём угроз и других незаконных методов следствия добился их «признания» в принадлежности к контрреволюционной организации.
При этом Величко, под страхом применения к нему физических мер воздействия, назвал в качестве участников «контрреволюционной организации» и ряд других лиц, в том числе учителя Садалюка.
Прикреплённый для следствия к IV отделению НКВД МАССР оперуполномоченный ВОЛКОВ, допрашивая из этой группы учителя Островского, также применял в отношении его преступные методы следствия, добился таким путём его «признания».
На допросах как ШПИЦ, так и ВОЛКОВ заставляли арестованных выдумывать и подписывать всё новые подробности и фамилии для подкрепления сочинённых ими данных о контрреволюционной и шпионской якобы деятельности указанных ими лиц, и таким путём в качестве участников указанной «контрреволюционной организации» оказались арестованными одиннадцать человек, из коих трое были в дальнейшем освобождены ещё до возникновения настоящего дела.
По показаниям Садалюка, в связи с поданной им жалобой, было выявлено, что он содержался под стражей в течение двух месяцев без всякого допроса и, будучи, наконец, вызван к помощнику] оперуполномоченного ЧИЧИКАЛО, коему было поручено его допросить, подвергся со стороны ЧИЧИКАЛО избиениям и другим незаконным методам следствия, с помощью коих ЧИЧИКАЛО добивался от Садалюка «признания» в принадлежности его к «контрреволюционной фашистской молодёжной организации».
Однако, ввиду отсутствия в НКВД материалов для такого обвинения Садалюка, помимо вынужденных показаний Величко и Островского, Садалюк 10 октября 1938 г. был освобождён. При этом оказалось, что отобранная у Садалюка при аресте легковая машина «ГАЗ» во время пребывания его под стражей незаконно использовалась Молдавским НКВД в качестве дежурной машины, и за время содержания Садалюка под стражей машина прошла 17 тыс. км и приведена была в негодное состояние. В таком виде машина была возвращена ему после освобождения его из-под стражи.
Практика неосновательных арестов и незаконных методов следствия, допущенная указанной группой бывш. сотрудников НКВД МАССР, привела и к другому возмутительному факту провокационного создания искусственного дела против гр[аждани]на Ленчинера.
На почве возникшей ссоры из-за детей между женой Ленчинера (билетёра местного театра) и женой ШПИЦА последняя пригрозила Ленчинеру, что она «проучит и посадит» его. Ленчинер возразил, что он - честный советский человек и арестовывать его не за что.
Вслед за этим ШПИЦ, злоупотребляя своим служебным положением, начал принимать меры к аресту Ленчинера, добился для этой цели провокационным путём у своего подследственного Демуса, как участника контрреволюционной организации, показаний о принадлежности якобы Ленчинера к «контрреволюционной организации», невзирая на то, что Демус Ленчинера совершенно не знал. С помощью ЧИЧИКАЛО ШПИЦ добился таким же преступным путём показаний арестованного Говберга, коего ЧИЧИКАЛО допрашивал, и Говберг также дал показания о том, что Ленчинер, как ему известно со слов некоего Когана, также является участником к-p сионистской организации.
В результате чего, по приказанию ЮФЫ Ленчинер был вызван в Управление НКВД МАССР, где без всяких к тому законных оснований и без предъявления ему ордера на арест Ленчинер был заключён под стражу.
При этом Ленчинер за свою попытку протеста против незаконного его ареста подвергся возмутительным оскорблениям со стороны ЮФЫ в присутствии секретаря отд[ела] Розенфельда, а затем около трёх месяцев содержался под стражей без всякого допроса и лишь 21 сентября3 с.г. был освобождён, так как вопреки ШПИЦУ и ЮФЕ, всё же всплыла абсолютная невиновность его, Ленчинера.
Помимо указанных преступных действий ЮФЫ, вскрыт был ряд его злоупотреблений своим служебным положением в личных и корыстных целях, как. например: ЮФА в бытность его нач[альни]ком Райотделения НКВД в Балте систематически брал бесплатно продукты в колхозах, товары в магазинах и. наконец, присваивал себе секретные суммы, причитавшиеся сотруднику КУЗЬМЕНКО, отбирая от него фиктивные расписки в получении этих сумм, тогда как в действительности он их КУЗЬМЕНКО не выплачивал. Всего таким образом ЮФА присвоил за счёт КУЗЬМЕНКО 500 рублей.
Привлечённые по настоящему делу в результате возникшего следствия об их преступных действиях ЮФА, ШПИЦ, ЧИЧИКАЛО и КУЗЬМЕНКО свою вину, как на предварительном, так и на судебном следствии, полностью признали.
ВОЛКОВ, признавая себя виновным в применении незаконных методов следствия, отрицал, однако, избиение им арестованного Островского.
Дело в отношении Широкого прекращено за смертью его до суда, дело в отношении Семёнова выделено за нерозыском его.
На основании изложенного Военный трибунал признал виновными:
1. ЮФА Г.Н. в том, что, будучи в 1938 году н[ачальни]ком IV отд[ела] УГБ УНКВД МАССР и злоупотребляя своим служебным положением, из низменных и карьеристских побуждений систематически создавал провокационные дела против ряда советских гр[ажда]н с обвинением их в тягчайших к-p преступлениях путём фабрикации для этой цели фиктивных агентурных донесений и искусственного создания доказательств обвинения с помощью подчинённых ему сотрудников, практикуя при этом незаконные методы следствия, а также в том, что присваивал по фиктивным распискам причитавшиеся сотруднику КУЗЬМЕНКО деньги.
2. ВОЛКОВА И.В. в том, что, будучи прикреплён для следствия к IV отделению] НКВД МАССР и злоупотребляя своим служебным положением, участвовал в провокационном создании искусственного дела по обвинению группы молодых учителей в к-p деятельности и шпионаже, применяя при этом во время допроса по делу Величко, Островского и других преступные методы следствия, вынудив у них таким образом заведомо ложные показания, являвшиеся, по сути, оговором как их самих, так и других, ни в чём не повинных людей.
3. ШПИЦА И.А. в том, что, будучи помощником] оперуполномоченного УГБ НКВД МАССР, участвовал в провокационном создании искусственного дела по обвинению молодых учителей в к-p деятельности, применяя при допросах арестованных по этому делу лиц преступные методы следствия, а также в том. что. злоупотребляя своим служебным положением, он на почве личных счётов со своим соседом гр[аждани]ном Ленчинером в целях ареста его провокационным путём добился у подследственных своих заведомо ложных показаний о причастности якобы Ленчинера к к-p организации, в результате чего Ленчинер был неосновательно арестован и свыше 3-х месяцев содержался под стражей.
4. ЧИЧИКАЛО П.Г. в том, что, будучи помощником] оперуполномоченного У ГБ НКВД МАССР, принимал участие в провокационном создании искусственных дел и, злоупотребляя своим служебным положением, систематически применял преступные методы следствия, а также явился пособником ШПИЦА в получении от арестованного Говберга заведомо провокационных показаний о гр[аждани]не Ленчинере, что послужило фиктивным основанием незаконного ареста последнего.
5. КУЗЬМЕНКО С.П. в том, что, будучи нештатным сотрудником НКВД МАССР и действуя по заданию ЮФЫ, переписал своей рукой и от своего имени, за своей подписью, заведомо фиктивное донесение о якобы существующей в Молдавии к-p фашистской организации, способствуя таким образом провокационному созданию искусственного дела по обвинению группы учителей в к-p деятельности, каковые преступления всех - ЮФА, ВОЛКОВА, ШПИЦА, ЧИЧИКАЛО и КУЗЬМЕНКО, учитывая особо отягчающие обстоятельства, установленные по делу и выразившиеся в грубом нарушении социалистической] законности, предусмотрены в отношении первых четырёх, т. е. ЮФЫ, ВОЛКОВА, ШПИЦА и ЧИЧИКАЛО, как должностных лиц, ст. 206-17 п. «б» УК УССР, а в отношении КУЗЬМЕНКО - ст. 20-206-17 п. «б» УК УССР.
В силу чего
Приговорил:
1. ЮФА Григория Наумовича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР, лишив его присвоенного ему звания лейтенанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
2. ВОЛКОВА Ивана Васильевича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР, лишив его присвоенного звания мл[адшего] лейтенанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
3. ШПИЦА Исаака Ароновича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР, лишив его присвоенного ему звания сержанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
4. ЧИЧИКАЛО Павла Григорьевича на основании ст. 206-17 п. «б» УК УССР лишив его присвоенного ему звания сержанта госбезопасности, к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ;
5. КУЗЬМЕНКО Степана Порфирьевича на основании ст. 20-206-17 п. «б» УК УССР к высшей мере наказания - РАССТРЕЛЯТЬ.
Приговор может быть обжалован в 5-дневнй срок со дня вручения копии приговора осуждённым через Военный трибунал, вынесший приговор, в Военную коллегию Верховного суда СССР.
Председательствующий Васютин
Члены: Трифонов
Русанов
Re: Голод в Молдавии в 1946 - 1947 г.
Источник: Голод в СССР. 1929—1934: В 3 т. Т. 1: 1929 — июль 1932: Кн. 2. Стр. 158-161. М.: МФД, 2011. — 560 с. — (Россия. XX век. Документы).
Архив: АП РФ. Ф. 3. Оп. 40. Д. 80. Л. 45—51. Подлинник.
Закрытое письмо бригады корреспондентов "Правда" в редколлегию газеты о хлебозаготовках в Молдавии. 10 февраля 1932 г.
ЗАКРЫТОЕ ПИСЬМО БРИГАДЫ КОРРЕСПОНДЕНТОВ «ПРАВДА»1 В РЕДКОЛЛЕГИЮ ГАЗЕТЫ О ХЛЕБОЗАГОТОВКАХ В МОЛДАВИИ2
Не позднее 10 февраля 1932 г.3
Совершенно секретно
Дорогие товарищи!
В дополнение к трем посланным статьям о Молдавии считаем необходимым осветить некоторые вопросы в порядке закрытого письма. Прежде всего необходимо внести ясность в вопрос о том, что по существу представляют собой так называемые «левацкие» перегибы. То, с чем мы столкнулись в Молдавии, выходит далеко за пределы того, что обычно принято было принимать под «левацкими» перегибами. Речь идет о явных и в большинстве случаев открытых контрреволюционных актах со стороны низовых руководящих работников по отношению к деревне. В своих статьях мы в меру возможного намекали на это, но сейчас надо будет осветить вопрос подробнее.
Наиболее «невинным» «левацким» перегибом надо признать метод повальных обысков у колхозников и у единоличников бедняков и середняков-контрагентов. Обыски обычно проводились ночью, искали крепко, по-настоящему. Есть деревни на самой границе с Румынией, где не осталось ни одной хаты с неразваленной печкой. Разрушали соломенные стрехи, искали кочаны кукурузы в соломе стрех. Если находили хлеб, тут же объявляли крестьянина, кто бы он ни был — бедняк ли, середняк ли или зажиточный — твердосдатчиком, накладывали на него штраф хлебом и деньгами, причем в таком количестве, какое заведомо нельзя выполнить. В эту же ночь и не позже следующего дня распродавали (в ряде случаев просто разбирали) все имущество, буквально раздевая крестьянина и его семью. В с. Ставрово Красно-Окнянского р. нами обнаружены случаи, когда с женщин снимали юбки, а с мужчин — сапоги. Причем, должно быть, для особой «науки» [у] укрывателя хлеба, как правило, вынимались окна вместе с рамами. Разумеется, дом превращался в нежилой дом.
Сколько находили хлеба? Очень редко находили более или менее солидное количество, обычно обыски кончались отобранием последнего хлеба и в самых мизерных количествах. Это отнюдь не значит, что по существу хлеб был последний и что его было мало, кто его имел, тот его прятал достаточно ловко, но для характеристики самого «принципа» повальных обысков важно отметить именно то, что не стеснялись отбиранием последнего хлеба.
Не знаем, насколько это верно, думаем, что, скорее всего, это «левацкая» выдумка, но нам говорили весьма ответственные работники Молдавии, в том числе председатель Совнаркома Дмитриу и член бюро обкома, что «крестьяне прячут хлеб в бутылках, в спичечных коробках, в фунтовых мешочках, которые они подвешивали под столами». Если бы это было даже так, большего позора для молдавских «хлебозаготовителей» трудно было бы выдумать.
Были обыски не только в деревнях, обыскивали и районные центры (Балта), рабочих и служащих, не исключая членов партии. «Потрусить город» — установка наркомснаба АМССР Купермана. В Балте во время обысков забирали у рабочих последние запасы хлеба, даже если они исчислялись фунтами. В Балте же было дано задание школьникам принести по 2,5 фунта муки (в порядке вовлечения в хлебозаготовку школяров).
Следующий «перегиб» — избиение крестьян. Мы лично были только в одном селе (Ставрово), где практиковались избиения, но материалов у нас об избиениях больше, и касаются они ряда сел и районов. В д. Ставрово бывали совсем горячие дни, когда у больницы выстраивался, по выражению местного врача, «целый транспорт» подвод с избитыми. Выламывали пальцы, выкручивали руки, выдергивали волосы по одному волосу (д. Плужай-ково Балтского р.), били железными палками по голове. В одном селе опустили крестьянина вниз головой в колодезь и в таком положении допрашивали — даст он хлеб или нет.
Ставровский врач, исключительно запуганная личность, боясь преследований, не выдавал справок избитым. В лучшем случае он писал: «Раны нанесены такие-то, размера такого-то, а причины неизвестны».
Третий вид «перегибов» — незаконный арест. В д. Гулянка Красно-Окнянского р. прошло через «кутузку» при сельсовете 120 колхозников и единоличников, причем сидели они нередко по 7 суток. Обнаружено это было (в официальном порядке, в неофициальном это было известно все время) в начале декабря, но по сей день председатель сельсовета, кандидат партии, не только не исключен из партии и не предан суду, но продолжает работать на селе в качестве председателя сельсовета.
«Либеральное» отношение руководства (районного и областного) к «левацким» перегибам объясняется двумя причинами. Первая — было прямое опасение, что удар по перегибам приведет к прекращению борьбы за хлеб. Это безусловно установлено нами. Это прямое следствие их неверия в реальность плана: от правооппортунистического самотека к «левому» голому администрированию. Председатель Балтской контрольной комиссии Семенчук прямо заявил начальнику Балтского ГПУ: «Поменьше нажимайте на нас по поводу перегибов», дав ясно понять этим, что иначе не будет хлеба. Вторая причина «либерального» отношения к перегибам — непонимание очень многими ответственными работниками специфического в условиях Молдавии, как пограничной республики, политического значения перегибов, непонимание того, что к издевательствам над крестьянами не мог не приложить руку прямой агент контрреволюции, прямая наемная рука Румынии. Это самое важное, и на это мы хотели бы обратить Ваше особое внимание.
Мы беседовали со многими руководящими работниками и спрашивали их, допускают ли они возможным соучастие «соседей» в организации массовых обысков и в избиении колхозников и единоличников, и, странно, они не допускают даже такой мысли, когда, казалось бы, именно в этом вопросе должна была быть максимальная настороженность организации. Куда дальше идти, если ответственные работники ГПУ (Балта, Тирасполь) ни в коем случае не допускают и даже отрицают какое-либо соучастие врагов из «той стороны» в организации перегибов.
За последнее время снято в Молдавии 5 контрреволюционных шпионских и белоэмигрантских организаций, арестовано более 150 чел., и когда мы спросили, есть ли среди арестованных хотя бы один человек, участвовавший лично в обысках, избиениях, арестах крестьян или влиявший на других в этом смысле, нам вначале вообще не могли ответить на этот вопрос (в этом направлении никто не думал), а затем минут через пять ответили, что таковых нет.
Если бы все те работники, которые так решительно и так скоропалительно отвергли даже предположение об участии Румынии в волне издевательств над молдавскими колхозниками и единоличниками, не были бы старыми чекистами, безусловно преданными революции и неоднократно доказавшими это на деле, можно было бы говорить о подозрительности их ответа. Мы же приводим наш разговор с ними и другими ответственными работниками для того, чтобы показать степень политической нечуткости руководителей организации к тем явлениям, которые имели место в Молдавии. Товарищи не поняли самого главного.
К тому, что было уже сказано, остается прибавить, что из деревень, расположенных у самой границы, пачками бегут крестьяне-колхозники и не колхозники в Румынию. Есть факты неблагоприятных настроений среди пограничной охраны, которая видит, конечно, и повальные обыски у бедняков, и разваленные печи, и прочие издевательства.
И последнее: за все время «левацких» перегибов, а они длятся не меньше трех месяцев, не было ни одного процесса над контрреволюционерами, кулаками и подкулачниками, пролезшими в партию, в руководство колхозов и сельсоветов с прямой целью дискредитации соввласти и партии. Необходимо немедленно организовать несколько показательных процессов, особенно в тех местах, где «перегибы» внесли сильное брожение среди единоличников и даже колхозников далеко не в нашу пользу.
Второе, о чем мы считаем необходимым сообщить бюро редколлегии, это о явлениях бесхозяйственности, круговой поруки и разложения среди отдельных звеньев организации.
Кое о чем мы писали в наших статьях. Прибавим несколько фактов. В с. Топалы при обыске находят у одного крестьянина 25 пуд. трехнельки. Мука эта распределяется следующим образом: 2 пуда берет председатель РИКа Максименко, 2 пуда — председатель КК Ситников, 2 пуда — райснаб Белонучкин, 2 пуда — агитпроп Уманский, 3 пуда — секретарь сельской ячейки Рыбак, а остальную муку съедает бригада, нашедшая муку. Тот же председатель РИКа Максименко забирает конфискованный при обыске кожух и мануфактуру.
Вопрос разбирается на бюро райпарткома, куда обращается с жалобой председатель райКНС Чучукин, оказавшийся при разделе «реквизированного» добра обойденным. Дело кончается миром: руководство не знало, что Чучукин нуждается, надо, мол, устроить так, чтобы и он был обеспечен. Это — словесное решение, а письменно заносится в протокол так: «Считать склокой».
Председатель Красноокнянского РИКа Максименко был раньше председателем РИКа в Балте, откуда он был с треском снят за пьянство, разложение и половую распущенность. Снят и переброшен в Красно-Окнянский р. на такую же работу. В момент его приезда в Красные Окна на второй день после того, как его пленум избрал, он был вызван в Балту на заседание выездной тройки областной контрольной комиссии, где был всенародно с позором выброшен из партии. Максименко апеллировал не в ЦК и даже не в ЦКК, а непосредственно в бюро обкома, и был восстановлен.
Совершенно разложившуюся фигуру представляет собой нынешний секретарь Балтского партийного комитета Дубецкий. Старый партизан, член партии с 1913 г., человек больших заслуг во время гражданской войны, он сейчас абсолютно спился, дебоширит, кричит на весь город: «Я Сталин в Балте». Хлебозаготовку провалил, дезориентировал парторганизацию — словом, никуда не годится как руководитель, и об этом знают все без исключения, и, однако, он продолжает оставаться во главе района.
Почему его не снимают? Дается такое объяснение: Дубецкий имеет большой авторитет среди молдавских партизан, он еше пригодится, он нужен Молдавии. Все это, конечно, верно, Дубецкий как партизан и как руководитель партизан весьма полезен, но как секретарь районной партийной организации он сегодня наносит прямой вред организации.
Председатель Балтской контрольной комиссии Селиванов — пьяница, каких мало. Как пьяница оскандалил себя и дискредитировал перед всей организацией. Слабовольный, бесхарактерный человек, политически неграмотный. Вся организация знает ему цену, он не пользуется никаким авторитетом и тем не менее почему-то продолжает оставаться на работе в КК.
Начальник Молдавского ГПУ т. Шумский (находится в Молдавии 3 мес., только разворачивается) говорит, что в низовых организациях семейственность и круговая порука.
Мы пробыли в Молдавии всего около 10 дней и не могли детально изучить вопрос до конца, но что абсолютно ясно для нас, это то, что в Молдавию должна выехать комиссия ЦК ВКП(б) для основательной работы по оздоровлению партийной организации. Мы думаем, что в области достаточно сильны семейственность и круговая порука, на что есть факты. Ясно и другое, что ряд работников должен быть удален из Молдавии, а на место их надо прислать в Молдавию свежие силы, не связанные круговой порукой. Говорят, что на Украине и в РСФСР есть немало молдаван-коммунистов, работающих на партийной, советской и иной работе. Если можно было хотя бы часть этих работников перебросить в Молдавию, польза была бы огромная.
На этом заканчиваем письмо, дней через десять будем в Москве и лично сообщим о многом другом, о чем надо сказать о Молдавии.
Это письмо написано в Киевском секторе ГПУ в условиях необходимой конспирации.
С коммунистическим приветом4
1 Газета «Правда» — центральный орган ЦК ВКП(б), основана 5 мая 1912 г. согласно решения Всероссийской (Пражской) конференции РСДРП(б). В 1930—
1937 гг. главный редактор Л.З. Мехлис.
2 Письмо было переслано секретарем газеты «Правда» Л.З. Мехлисом И.В. Сталину с сопроводительным письмом следующего содержания: «Печатавшиеся в “Правде” материалы о ходе хлебозаготовок в Молдавии сигнализировали ряд фактов, вызвавших необходимость посылки специальной бригады “Правды” из хорошо известных редакции работников. Наша бригада прислала закрытое письмо, свидетельствующее о явном неблагополучии в АМССР. Письмо бригады мы в печати использовать не можем и пересылаем на распоряжение ЦК». На письме резолюция И.В. Сталина: «Членам ПБ ЦК ВКП(б) и ЦК КП(б)У для сведения. И. Сталин» (АП РФ. Ф. 3. Оп. 40. Д. 80. Л. 45).
3 Датируется по сопроводительному письму
4 Две подписи неразборчивы.
Архив: АП РФ. Ф. 3. Оп. 40. Д. 80. Л. 45—51. Подлинник.
Закрытое письмо бригады корреспондентов "Правда" в редколлегию газеты о хлебозаготовках в Молдавии. 10 февраля 1932 г.
ЗАКРЫТОЕ ПИСЬМО БРИГАДЫ КОРРЕСПОНДЕНТОВ «ПРАВДА»1 В РЕДКОЛЛЕГИЮ ГАЗЕТЫ О ХЛЕБОЗАГОТОВКАХ В МОЛДАВИИ2
Не позднее 10 февраля 1932 г.3
Совершенно секретно
Дорогие товарищи!
В дополнение к трем посланным статьям о Молдавии считаем необходимым осветить некоторые вопросы в порядке закрытого письма. Прежде всего необходимо внести ясность в вопрос о том, что по существу представляют собой так называемые «левацкие» перегибы. То, с чем мы столкнулись в Молдавии, выходит далеко за пределы того, что обычно принято было принимать под «левацкими» перегибами. Речь идет о явных и в большинстве случаев открытых контрреволюционных актах со стороны низовых руководящих работников по отношению к деревне. В своих статьях мы в меру возможного намекали на это, но сейчас надо будет осветить вопрос подробнее.
Наиболее «невинным» «левацким» перегибом надо признать метод повальных обысков у колхозников и у единоличников бедняков и середняков-контрагентов. Обыски обычно проводились ночью, искали крепко, по-настоящему. Есть деревни на самой границе с Румынией, где не осталось ни одной хаты с неразваленной печкой. Разрушали соломенные стрехи, искали кочаны кукурузы в соломе стрех. Если находили хлеб, тут же объявляли крестьянина, кто бы он ни был — бедняк ли, середняк ли или зажиточный — твердосдатчиком, накладывали на него штраф хлебом и деньгами, причем в таком количестве, какое заведомо нельзя выполнить. В эту же ночь и не позже следующего дня распродавали (в ряде случаев просто разбирали) все имущество, буквально раздевая крестьянина и его семью. В с. Ставрово Красно-Окнянского р. нами обнаружены случаи, когда с женщин снимали юбки, а с мужчин — сапоги. Причем, должно быть, для особой «науки» [у] укрывателя хлеба, как правило, вынимались окна вместе с рамами. Разумеется, дом превращался в нежилой дом.
Сколько находили хлеба? Очень редко находили более или менее солидное количество, обычно обыски кончались отобранием последнего хлеба и в самых мизерных количествах. Это отнюдь не значит, что по существу хлеб был последний и что его было мало, кто его имел, тот его прятал достаточно ловко, но для характеристики самого «принципа» повальных обысков важно отметить именно то, что не стеснялись отбиранием последнего хлеба.
Не знаем, насколько это верно, думаем, что, скорее всего, это «левацкая» выдумка, но нам говорили весьма ответственные работники Молдавии, в том числе председатель Совнаркома Дмитриу и член бюро обкома, что «крестьяне прячут хлеб в бутылках, в спичечных коробках, в фунтовых мешочках, которые они подвешивали под столами». Если бы это было даже так, большего позора для молдавских «хлебозаготовителей» трудно было бы выдумать.
Были обыски не только в деревнях, обыскивали и районные центры (Балта), рабочих и служащих, не исключая членов партии. «Потрусить город» — установка наркомснаба АМССР Купермана. В Балте во время обысков забирали у рабочих последние запасы хлеба, даже если они исчислялись фунтами. В Балте же было дано задание школьникам принести по 2,5 фунта муки (в порядке вовлечения в хлебозаготовку школяров).
Следующий «перегиб» — избиение крестьян. Мы лично были только в одном селе (Ставрово), где практиковались избиения, но материалов у нас об избиениях больше, и касаются они ряда сел и районов. В д. Ставрово бывали совсем горячие дни, когда у больницы выстраивался, по выражению местного врача, «целый транспорт» подвод с избитыми. Выламывали пальцы, выкручивали руки, выдергивали волосы по одному волосу (д. Плужай-ково Балтского р.), били железными палками по голове. В одном селе опустили крестьянина вниз головой в колодезь и в таком положении допрашивали — даст он хлеб или нет.
Ставровский врач, исключительно запуганная личность, боясь преследований, не выдавал справок избитым. В лучшем случае он писал: «Раны нанесены такие-то, размера такого-то, а причины неизвестны».
Третий вид «перегибов» — незаконный арест. В д. Гулянка Красно-Окнянского р. прошло через «кутузку» при сельсовете 120 колхозников и единоличников, причем сидели они нередко по 7 суток. Обнаружено это было (в официальном порядке, в неофициальном это было известно все время) в начале декабря, но по сей день председатель сельсовета, кандидат партии, не только не исключен из партии и не предан суду, но продолжает работать на селе в качестве председателя сельсовета.
«Либеральное» отношение руководства (районного и областного) к «левацким» перегибам объясняется двумя причинами. Первая — было прямое опасение, что удар по перегибам приведет к прекращению борьбы за хлеб. Это безусловно установлено нами. Это прямое следствие их неверия в реальность плана: от правооппортунистического самотека к «левому» голому администрированию. Председатель Балтской контрольной комиссии Семенчук прямо заявил начальнику Балтского ГПУ: «Поменьше нажимайте на нас по поводу перегибов», дав ясно понять этим, что иначе не будет хлеба. Вторая причина «либерального» отношения к перегибам — непонимание очень многими ответственными работниками специфического в условиях Молдавии, как пограничной республики, политического значения перегибов, непонимание того, что к издевательствам над крестьянами не мог не приложить руку прямой агент контрреволюции, прямая наемная рука Румынии. Это самое важное, и на это мы хотели бы обратить Ваше особое внимание.
Мы беседовали со многими руководящими работниками и спрашивали их, допускают ли они возможным соучастие «соседей» в организации массовых обысков и в избиении колхозников и единоличников, и, странно, они не допускают даже такой мысли, когда, казалось бы, именно в этом вопросе должна была быть максимальная настороженность организации. Куда дальше идти, если ответственные работники ГПУ (Балта, Тирасполь) ни в коем случае не допускают и даже отрицают какое-либо соучастие врагов из «той стороны» в организации перегибов.
За последнее время снято в Молдавии 5 контрреволюционных шпионских и белоэмигрантских организаций, арестовано более 150 чел., и когда мы спросили, есть ли среди арестованных хотя бы один человек, участвовавший лично в обысках, избиениях, арестах крестьян или влиявший на других в этом смысле, нам вначале вообще не могли ответить на этот вопрос (в этом направлении никто не думал), а затем минут через пять ответили, что таковых нет.
Если бы все те работники, которые так решительно и так скоропалительно отвергли даже предположение об участии Румынии в волне издевательств над молдавскими колхозниками и единоличниками, не были бы старыми чекистами, безусловно преданными революции и неоднократно доказавшими это на деле, можно было бы говорить о подозрительности их ответа. Мы же приводим наш разговор с ними и другими ответственными работниками для того, чтобы показать степень политической нечуткости руководителей организации к тем явлениям, которые имели место в Молдавии. Товарищи не поняли самого главного.
К тому, что было уже сказано, остается прибавить, что из деревень, расположенных у самой границы, пачками бегут крестьяне-колхозники и не колхозники в Румынию. Есть факты неблагоприятных настроений среди пограничной охраны, которая видит, конечно, и повальные обыски у бедняков, и разваленные печи, и прочие издевательства.
И последнее: за все время «левацких» перегибов, а они длятся не меньше трех месяцев, не было ни одного процесса над контрреволюционерами, кулаками и подкулачниками, пролезшими в партию, в руководство колхозов и сельсоветов с прямой целью дискредитации соввласти и партии. Необходимо немедленно организовать несколько показательных процессов, особенно в тех местах, где «перегибы» внесли сильное брожение среди единоличников и даже колхозников далеко не в нашу пользу.
Второе, о чем мы считаем необходимым сообщить бюро редколлегии, это о явлениях бесхозяйственности, круговой поруки и разложения среди отдельных звеньев организации.
Кое о чем мы писали в наших статьях. Прибавим несколько фактов. В с. Топалы при обыске находят у одного крестьянина 25 пуд. трехнельки. Мука эта распределяется следующим образом: 2 пуда берет председатель РИКа Максименко, 2 пуда — председатель КК Ситников, 2 пуда — райснаб Белонучкин, 2 пуда — агитпроп Уманский, 3 пуда — секретарь сельской ячейки Рыбак, а остальную муку съедает бригада, нашедшая муку. Тот же председатель РИКа Максименко забирает конфискованный при обыске кожух и мануфактуру.
Вопрос разбирается на бюро райпарткома, куда обращается с жалобой председатель райКНС Чучукин, оказавшийся при разделе «реквизированного» добра обойденным. Дело кончается миром: руководство не знало, что Чучукин нуждается, надо, мол, устроить так, чтобы и он был обеспечен. Это — словесное решение, а письменно заносится в протокол так: «Считать склокой».
Председатель Красноокнянского РИКа Максименко был раньше председателем РИКа в Балте, откуда он был с треском снят за пьянство, разложение и половую распущенность. Снят и переброшен в Красно-Окнянский р. на такую же работу. В момент его приезда в Красные Окна на второй день после того, как его пленум избрал, он был вызван в Балту на заседание выездной тройки областной контрольной комиссии, где был всенародно с позором выброшен из партии. Максименко апеллировал не в ЦК и даже не в ЦКК, а непосредственно в бюро обкома, и был восстановлен.
Совершенно разложившуюся фигуру представляет собой нынешний секретарь Балтского партийного комитета Дубецкий. Старый партизан, член партии с 1913 г., человек больших заслуг во время гражданской войны, он сейчас абсолютно спился, дебоширит, кричит на весь город: «Я Сталин в Балте». Хлебозаготовку провалил, дезориентировал парторганизацию — словом, никуда не годится как руководитель, и об этом знают все без исключения, и, однако, он продолжает оставаться во главе района.
Почему его не снимают? Дается такое объяснение: Дубецкий имеет большой авторитет среди молдавских партизан, он еше пригодится, он нужен Молдавии. Все это, конечно, верно, Дубецкий как партизан и как руководитель партизан весьма полезен, но как секретарь районной партийной организации он сегодня наносит прямой вред организации.
Председатель Балтской контрольной комиссии Селиванов — пьяница, каких мало. Как пьяница оскандалил себя и дискредитировал перед всей организацией. Слабовольный, бесхарактерный человек, политически неграмотный. Вся организация знает ему цену, он не пользуется никаким авторитетом и тем не менее почему-то продолжает оставаться на работе в КК.
Начальник Молдавского ГПУ т. Шумский (находится в Молдавии 3 мес., только разворачивается) говорит, что в низовых организациях семейственность и круговая порука.
Мы пробыли в Молдавии всего около 10 дней и не могли детально изучить вопрос до конца, но что абсолютно ясно для нас, это то, что в Молдавию должна выехать комиссия ЦК ВКП(б) для основательной работы по оздоровлению партийной организации. Мы думаем, что в области достаточно сильны семейственность и круговая порука, на что есть факты. Ясно и другое, что ряд работников должен быть удален из Молдавии, а на место их надо прислать в Молдавию свежие силы, не связанные круговой порукой. Говорят, что на Украине и в РСФСР есть немало молдаван-коммунистов, работающих на партийной, советской и иной работе. Если можно было хотя бы часть этих работников перебросить в Молдавию, польза была бы огромная.
На этом заканчиваем письмо, дней через десять будем в Москве и лично сообщим о многом другом, о чем надо сказать о Молдавии.
Это письмо написано в Киевском секторе ГПУ в условиях необходимой конспирации.
С коммунистическим приветом4
1 Газета «Правда» — центральный орган ЦК ВКП(б), основана 5 мая 1912 г. согласно решения Всероссийской (Пражской) конференции РСДРП(б). В 1930—
1937 гг. главный редактор Л.З. Мехлис.
2 Письмо было переслано секретарем газеты «Правда» Л.З. Мехлисом И.В. Сталину с сопроводительным письмом следующего содержания: «Печатавшиеся в “Правде” материалы о ходе хлебозаготовок в Молдавии сигнализировали ряд фактов, вызвавших необходимость посылки специальной бригады “Правды” из хорошо известных редакции работников. Наша бригада прислала закрытое письмо, свидетельствующее о явном неблагополучии в АМССР. Письмо бригады мы в печати использовать не можем и пересылаем на распоряжение ЦК». На письме резолюция И.В. Сталина: «Членам ПБ ЦК ВКП(б) и ЦК КП(б)У для сведения. И. Сталин» (АП РФ. Ф. 3. Оп. 40. Д. 80. Л. 45).
3 Датируется по сопроводительному письму
4 Две подписи неразборчивы.
Re: МАССР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПОЛИТБЮРО ЦК КП(Б)У «ОБ ИСКРИВЛЕНИЯХ ПАРТИЙНОЙ ЛИНИИ ПРИ ХЛЕБОЗАГОТОВКАХ В МОЛДАВИИ»1
29 февраля 1932 г.
Рассмотрев материалы бригады «Правды»2 и в результате обследования положения на месте, произведенного тт. Ивановым и Карлсоном, ЦК КП(б)У констатирует, что массовые перегибы, имевшие место в АМССР, произошли в результате неудовлетворительного руководства со стороны Молдавского обкома хлебозаготовительной кампанией. Эти перегибы являются обратной стороной правоопортунистических настроений в партийном руководстве хлебозаготовительной кампании (до ноября мес.). Эти настроения, сопровождавшиеся отсутствием действительной борьбы с кулацкими элементами, которые в АМССР при слабой коллективизации и пограничном характере Молдавии имеют еще очень сильные корни, привели к тому, что вполне реальный и отнюдь не перенапряженный план хлебозаготовок к 1 октября был выполнен только на 26,3 %. В связи с этим ЦК вынужден был объявить обкому предостережение.
Тов. Плачинда, с конца октября заменивший т. Ильина на посту секретаря, вместе с бюро обкома не сумел обеспечить такое руководство хлебозаготовительной кампанией, при котором нажим на хлебозаготовки проходил бы в строгом соответствии с линией партии. Массовые перегибы и ряд преступлений, совершенные низовыми работниками на протяжении ноября-декабря, были в основном известны бюро обкома, однако решительных мер к ликвидации допущенных искривлений партийной линии до января мес. не было принято. Ряд безобразных фактов, особенно имевших место в Слободзейском, Балтском и Красно-Окнянском районах, до января мес. оставался безнаказанным, и население ничего о реагировании на эти факты со стороны партийных и советских органов Молдавии не знало. Руководство Молдавского обкома совершенно не учло, что отрицательное значение перегибов в Молдавии, принимая во внимание ее пограничное положение, увеличивается во много раз, а в ряде случаев носили прямо контрреволюционный характер3, на что обком должен был реагировать немедленно и самым решительным образом.
Исходя из вышеизложенного, ЦК постановляет: 1. Объявить выговор всему составу бюро Молдавского обкома за плохое руководство хлебозаготовительной кампанией, за недопустимо слабую борьбу как с правооппортунистическими настроениями в начале кампании, так и в особенности за безусловно недостаточную нерешительную борьбу с «левыми» загибами и безобразными искривлениями партийной линии во вторую половину кампании (ноябрь-декабрь).
2. Кроме того, объявить строгий выговор с предупреждением следующим основным руководящим партийным и советским работникам Молдавии: быв. секретарю обкома т. Ильину, пред. СНК Молдавии т. Дмитриу, пред. ЦИК т. Вороновичу. Секретарю обкома т. Плачинде объявить выговор.
3. Поручить обкому немедленно организовать несколько судебных процессов над виновниками наиболее значительных перегибов и безобразий с тем, чтобы эти процессы стали широко известны населению. В процессах должны быть вскрыты действительные вдохновители преступлений — кулацкие агенты и контрреволюционные провокаторы.
4. Ввиду исключительной слабости кадров молдавских работников, особенно в районах, что в значительной степени обусловило допущение массовых искривлений партийной линии, поручить секретариату укрепить как областной аппарат (партийный и советский), так и в особенности районы работниками. Для этой цели подыскать кандидатуру второго секретаря обкома и заворга, дать 3—5 ответственных работников для областного аппарата Молдавии, а также не менее 25 работников для укрепления районов.
5. Для принятия на месте всех необходимых мер по ликвидации последствий имевших место в АМССР массовых перегибов при проведении хлебозаготовок, командировать в АМССР сроком на 15 дней группу работников во главе с т. Ивановым в составе тт. Панасенко, Викторова, Сирко, Гапеева, Шугли, Барабаша, Серебренного. Поручить т. Иванову наряду с привлечением виновных в допущенных безобразиях к судебной и партийной ответственности проверить основные кадры работников Молдавии и всех негодных или скомпрометированных работников устранить и заменить другими.
В связи с посевной кампанией должна быть развернута широкая политическая работа среди крестьянства и колхозников, направленная к ликвидации имеющихся в основной массе крестьянства в связи с искривлениями отрицательных настроений, за развитие коллективизации, укрепление колхозов, успешное проведение посевной кампании и осуществление действительной борьбы с кулацкими элементами в АМССР.
Настоящее постановление публикованию в печати не подлежит.
Секретарь ЦК КП(б)У С. Косиор
1 Постановление 7 марта 1932 г. было переслано секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину (см. там же, л. 53).
Источник: Голод в СССР. 1929—1934: В 3 т. Т. 1: 1929 — июль 1932: Кн. 2. Стр. 209-211. М.: МФД, 2011. — 560 с. — (Россия. XX век. Документы).
Архив: АП РФ. Ф. 3. Оп. 40. Д. 80. Л. 54—56. Подлинник
29 февраля 1932 г.
Рассмотрев материалы бригады «Правды»2 и в результате обследования положения на месте, произведенного тт. Ивановым и Карлсоном, ЦК КП(б)У констатирует, что массовые перегибы, имевшие место в АМССР, произошли в результате неудовлетворительного руководства со стороны Молдавского обкома хлебозаготовительной кампанией. Эти перегибы являются обратной стороной правоопортунистических настроений в партийном руководстве хлебозаготовительной кампании (до ноября мес.). Эти настроения, сопровождавшиеся отсутствием действительной борьбы с кулацкими элементами, которые в АМССР при слабой коллективизации и пограничном характере Молдавии имеют еще очень сильные корни, привели к тому, что вполне реальный и отнюдь не перенапряженный план хлебозаготовок к 1 октября был выполнен только на 26,3 %. В связи с этим ЦК вынужден был объявить обкому предостережение.
Тов. Плачинда, с конца октября заменивший т. Ильина на посту секретаря, вместе с бюро обкома не сумел обеспечить такое руководство хлебозаготовительной кампанией, при котором нажим на хлебозаготовки проходил бы в строгом соответствии с линией партии. Массовые перегибы и ряд преступлений, совершенные низовыми работниками на протяжении ноября-декабря, были в основном известны бюро обкома, однако решительных мер к ликвидации допущенных искривлений партийной линии до января мес. не было принято. Ряд безобразных фактов, особенно имевших место в Слободзейском, Балтском и Красно-Окнянском районах, до января мес. оставался безнаказанным, и население ничего о реагировании на эти факты со стороны партийных и советских органов Молдавии не знало. Руководство Молдавского обкома совершенно не учло, что отрицательное значение перегибов в Молдавии, принимая во внимание ее пограничное положение, увеличивается во много раз, а в ряде случаев носили прямо контрреволюционный характер3, на что обком должен был реагировать немедленно и самым решительным образом.
Исходя из вышеизложенного, ЦК постановляет: 1. Объявить выговор всему составу бюро Молдавского обкома за плохое руководство хлебозаготовительной кампанией, за недопустимо слабую борьбу как с правооппортунистическими настроениями в начале кампании, так и в особенности за безусловно недостаточную нерешительную борьбу с «левыми» загибами и безобразными искривлениями партийной линии во вторую половину кампании (ноябрь-декабрь).
2. Кроме того, объявить строгий выговор с предупреждением следующим основным руководящим партийным и советским работникам Молдавии: быв. секретарю обкома т. Ильину, пред. СНК Молдавии т. Дмитриу, пред. ЦИК т. Вороновичу. Секретарю обкома т. Плачинде объявить выговор.
3. Поручить обкому немедленно организовать несколько судебных процессов над виновниками наиболее значительных перегибов и безобразий с тем, чтобы эти процессы стали широко известны населению. В процессах должны быть вскрыты действительные вдохновители преступлений — кулацкие агенты и контрреволюционные провокаторы.
4. Ввиду исключительной слабости кадров молдавских работников, особенно в районах, что в значительной степени обусловило допущение массовых искривлений партийной линии, поручить секретариату укрепить как областной аппарат (партийный и советский), так и в особенности районы работниками. Для этой цели подыскать кандидатуру второго секретаря обкома и заворга, дать 3—5 ответственных работников для областного аппарата Молдавии, а также не менее 25 работников для укрепления районов.
5. Для принятия на месте всех необходимых мер по ликвидации последствий имевших место в АМССР массовых перегибов при проведении хлебозаготовок, командировать в АМССР сроком на 15 дней группу работников во главе с т. Ивановым в составе тт. Панасенко, Викторова, Сирко, Гапеева, Шугли, Барабаша, Серебренного. Поручить т. Иванову наряду с привлечением виновных в допущенных безобразиях к судебной и партийной ответственности проверить основные кадры работников Молдавии и всех негодных или скомпрометированных работников устранить и заменить другими.
В связи с посевной кампанией должна быть развернута широкая политическая работа среди крестьянства и колхозников, направленная к ликвидации имеющихся в основной массе крестьянства в связи с искривлениями отрицательных настроений, за развитие коллективизации, укрепление колхозов, успешное проведение посевной кампании и осуществление действительной борьбы с кулацкими элементами в АМССР.
Настоящее постановление публикованию в печати не подлежит.
Секретарь ЦК КП(б)У С. Косиор
1 Постановление 7 марта 1932 г. было переслано секретарю ЦК ВКП(б) И.В. Сталину (см. там же, л. 53).
Источник: Голод в СССР. 1929—1934: В 3 т. Т. 1: 1929 — июль 1932: Кн. 2. Стр. 209-211. М.: МФД, 2011. — 560 с. — (Россия. XX век. Документы).
Архив: АП РФ. Ф. 3. Оп. 40. Д. 80. Л. 54—56. Подлинник